Собственница барнаульской юридической фирмы «АлмаЮр» Мария Фокина в суде пытается опровергнуть выводы государственных экспертов-почерковедов, из-за которых она может лишиться возможности вернуть себе крупную сумму денег, которые ей задолжало ТСЖ «Короленко-113». Организацию давно признали банкротом, а в рамках судебного разбирательства государственные эксперты сделали вывод, что члены правления ТСЖ не заверяли ряд документов, а их подписи якобы были сфальсифицированы. Однако это не совпадает с мнением частной экспертной организации, сотрудники которой уверены, что их коллеги из государственного учреждения допустили множество нарушений в своей работе, из-за чего пришли к ошибочным выводам. При этом государственная организация, по их словам, будто бы уж очень часто ошибается в своих заключениях.
Процедура конкурсного производства в отношении упомянутого ТСЖ была введена судом в ноябре 2018 года и тянется до сих пор. Единственным кредитором, фигурирующем на сайте Арбитражного суда Алтайского края, указано ООО «АлмаЮр». Общая сумма требований к должнику составляет около 3 млн рублей, все их по уступке перевела на свою компанию Мария Фокина. В рамках конкурсного производства она надеялась вернуть эти деньги, но представитель заинтересованного лица, коим выступает член правления ТСЖ Людмила Тарасенко, ходатайствовал о том, что подписи в некоторых документах были сфальсифицированы.
Тарасенко, со слов Марии Фокиной, настаивала на проведении почерковедческой экспертизы в конкретном месте – ФБУ «Алтайская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции РФ» (АЛСЭ). Суд принял эти требования, назначив процедуру именно там. Эксперты АЛСЭ провели исследование и пришли к выводу, что подписи в исследуемых документах будто бы не были сделаны рукой Тарасенко. По мнению организации, они были выполнены другим лицом путем подражания оригинальной подписи.
Мария Фокина обратилась в центр судебных экспертиз «Экском», сотрудники которого в своей рецензии (копия есть в распоряжении редакции ИА «Банкфакс») заключили, что их коллеги из бюджетного учреждения ошиблись. Эксперт «Экскома» Сергей Митрофанов объяснил «Банкфаксу», что все исследования эксперты обязаны проводить в строгом соответствии с методикой, но почерковеды АЛСЭ, по его мнению, ею почему-то пренебрегли. В частности, он указывает, что у людей существуют вариации подписей, которые могут сильно различаться. Именно поэтому экспертам, помимо исследуемых документов, предоставляют несколько образцов оригинальной подписи, чтобы выявить закономерности и характерные различия между вариантами. Все это перед сравнением должно изучаться в отдельности, однако, по словам Митрофанова, в АЛСЭ почему-то опустили этот этап, сразу же начав сличать спорные подписи и образцы.
В итоге указанные ими различия оригинальной и предположительно сфальсифицированной подписи были обнаружены даже между предоставленными образцами, подлинность которых никто не оспаривает. Сергей Митрофанов пришел к выводу, что указанная его коллегами из ФБУ разница – это всего лишь характерные особенности исполнения подписи самой Людмилой Тарасенко.
Кроме того, эксперты АЛСЭ в своем исследовании установили, что к фальсификации подписи злоумышленники якобы даже готовились – наметили ручкой штрихи, по которым затем проводили линии. Однако, по заключению Митрофанова, штрихи оказались всего лишь потеками чернил, которые можно найти и в предоставленных для сравнения образцах. В связи с этим в «Экскоме» пришли к выводу, что заключение их коллег из АЛСЭ было необъективным, недостоверным и основывается лишь на неполном, одностороннем исследовании. В связи с этим специалисты усматривают необходимость проведения повторной экспертизы.
Сергей Митрофанов также отметил, что заключения АЛСЭ ему и его коллегам из других частных экспертных организаций приходится рецензировать довольно часто. «К ним очень много претензий. Они как-то однобоко подходят к исследованиям: берут только те признаки, выявленные в экспертизах, которые подходят под их вывод, а остальные просто не замечают», — поделился эксперт. При этом, по его словам, каждый его коллега, берясь за исследование в рамках судебной или уголовной экспертизы, предупреждается об уголовной ответственности за ложные выводы по ст. 307 УК РФ (заведомо ложные показание, заключение эксперта, специалиста или неправильный перевод). Но по его опыту даже если случаи фальсификации результатов экспертизы были доказаны, никто из экспертов не был в итоге привлечен к ответственности. «Статья есть, но на моей памяти не было ни одного случая, чтобы эксперта по этой статье привлекли к ответственности. Допустим, проходит повторная экспертиза, которая делает иные выводы. В этом случае назначается комиссионная экспертиза, выводы которой принимает следствие и суд. А тем экспертам, которые оказались неправы, разве что пальцем погрозят — и все, дальше работайте», — рассказал он.
В СУ СКР по Алтайскому краю на запрос ИА «Банкфакс» об этой ситуации сообщили, что за последние три года проводили только одну процессуальную проверку в отношении экспертов АЛСЭ, но отказались возбуждать дело по упомянутой ст. 307 УК РФ в виду отсутствия события преступления. Процессуальные проверки по данной статье проводились в указанный период и в отношении других экспертных организаций, но по их итогу уголовные дела также не возбуждались.
Эксперты АЛСЭ со своей стороны сообщили «Банкфаксу», что они не получали рецензию коллег из «Экскома», но заверили, что она не является процессуальным документом, а являет собой только лишь оценочное мнение другого эксперта. Что касается того, как часто по одному и тому же предмету сторонние организации дают заключения, противоположные выводам АЛСЭ, то в учреждении заявили, что не ведут такой статистики.
Мария Фокина также поделилась с «Банкфаксом» своими наблюдениями о том, что она и сама как юрист наслышана о качестве экспертных заключений АЛСЭ, и даже якобы неоднократно сталкивалась с ними лично. Она полагает, что ошибки, допускаемые экспертами ФБУ, могут носить не случайный характер. Назначит ли суд повторную почерковедческую экспертизу, принимая во внимание рецензию на предыдущее исследование, пока сложно сказать. Сами эксперты, по словам Фокиной, не стремятся посетить заседание, хотя их и вызывали в качестве свидетелей.
