Интересно было бы послушать реакцию М.С.Горбачева в 1989 на встрече у Мальты с Дж.Бушем, если бы последний сказал: «слушай, Майк, ты должен будешь не только сдать нам ГДР, весь Варшавский договор, не только распустить СССР, но и дать обязательство, что не будете мешать вступать Украине в НАТО, а если вы будете это делать, то мы пришлем на помощь Киеву свое оружие, чтобы убивать ваших солдат».
Максим Артемьев
Думается, Горби решил бы, что его собеседник сошел с ума — при всей своей (М.С.Горбачева), мягко говоря, неадекватности. Но события пошли именно в таком направлении, плоды чего мы сегодня и пожинаем. Сложилась абсурдная противоестественная ситуация — люди, говорящие на одном языке, одной культуры, одного происхождения, в общем, одной территории, оказались разделенными границами, таможнями, множеством иных барьеров, а теперь еще и линиями фронтов.
И коллективный Запад требует от РФ признания разделения как абсолютной и неизменной истины, хотя о таковом (распаде России) и речи не шло ни на переговорах с Рейганом в Женеве или Рейкьявике, ни с Бушем на Мальте или Москве, более того, во время визита в августе 1991 в Киев, американский президент буквально умолял власти УССР не ломать единство, и не выходить из СССР. В 1988-1991 проходили джентльменские переговоры двух великих держав, когда одна из них решила сделать шаги навстречу, и для этого пошла на односторонние гигантские уступки, но взамен ничего не получила.
Да, Россия сама виновата, что у нее в руководстве оказались такие деятели, как Горбачев и Ельцин. Они развалили страну, не Рейган с Бушем. Но Америка могла не пользоваться слабостью партнера, который избавил ее от кошмара Холодной войны и ядерной гонки, и с пониманием отнестись к его временному упадку, не расширять НАТО, не проводить курс на недопущение воссоздания исторической России? Могла. Но США повели себя провокационным образом, поспешив извлечь пользу из временного ослабления России, влезли на ее территорию, и начали науськивать отпавших от нее лимитрофов против Москвы.
Политику Америки и, говоря шире, коллективного Запада, можно свести к следующему тезису – «вы свою страну развалили, будьте теперь добры мириться с произошедшим, признавайте новые государства как полностью легитимные, каким бы образом они не возникли, а воссоздать Россию мы вам не дадим ни за что».
Обычно при этом указывают на имеющиеся примеры в XX веке, как прежде части одной страны, начали жить порознь. (Но к США это не относят, тезис о том, что американская империя от Самоа и Марианских островов на одном конце земного шара до Пуэрто-Рико и Гуантанамо на другом, должна оставаться и не распадаться, сомнению не подвергается).
Что ж – посмотрим, насколько их опыт адекватен российскому? Первой на ум приходит Индия. В 1947, уходя из страны, английские колонизаторы разделили ее на две части — собственно Индию и Пакистан. Делили формально «по просьбам трудящихся», а если по сути, то по желанию местных элит, не могущих между собой договориться. Борцы за независимость повели себя накануне получения искомого примерно как Ельцин, Кравчук и Шушкевич – ради своей власти развалили страну под предлогом «неразрешимых противоречий».
Раздел породил множество человеческих трагедий – во-первых, погромы индуистов мусульманами, и мусульман — индуистами, в которых погибло более миллиона человек. Во-вторых, вынужденное бегство 10-15 миллионов человек в разных направлениях, индусы бежали в Индию, мусульмане в Пакистан. В-третьих, обе страны незамедлительно начали войну между собой, по итогам которой образовался пограничный спор в Кашмире, неразрешенный по сию пору. Полномасштабные войны повторились затем дважды, в 1965 и в 1971 годах. А разного рода вооруженные инциденты на границе разной степени интенсивности продолжаются до сих пор.
Естественно, как всякое надуманное государственное образование Пакистан в первозданном виде долго не просуществовал. По иронии судьбы он развалился уже через двадцать пять лет – в результате восстания бенгальцев и мощного военного удара Индии.
Оказалось, что для жителей Бенгалии их языковая и культурная идентичность была важнее религиозной. Если провести грубую параллель с Украиной, то примерно через столько же лет, как возникла Бангладеш на развалинах Восточного Пакистана, случился кризис в тамошнем эквиваленте — Донбассе, с его собственной идентичностью, отличной от общеукраинской. Ну а роль РФ была подобна роли Индии – помощь в рождении нового «незаконного» государства. Пакистан попытался вооруженным путем подавить бенгальцев – и поплатился, как и Киев. Он лишился почти половины населения и четверти территории.
Пакистан показал, как новое государство может возникнуть буквально из ничего — создать идентичность, придумать себе смысл бытия, написать историю. Украина пошла по пакистанскому пути, усиленно занимаясь мифотворчеством, стараясь обосновать свое появление на карте мира.
Но на этом параллели заканчиваются. На Украине не было религиозного раскола с Россией, подавляющее большинство верующих – прихожане РПЦ, да греко-католики очень близки к православным. Тогда как между мусульманством и индуизмом – в буквальном смысле пропасть, и столетия кровавой вражды. Россия представляла собой единое государство, в которое «Украина» — в данном случае как географическое понятие с неопределенными границами – входила уже более трехсот лет. Индия же была почти всю свою историю политически раздроблена.
Так что индо-пакистанский опыт не является ни вдохновляющим (достаточно сказать, что оба государства стали ядерными в ходе соперничества друг с другом), ни в полной мере релевантным. Он лишь свидетельствует, что безответственные элиты, режущие по живому страну, могут принести множество трагедий. 75 лет на Индийском континенте нет спокойствия, признанных границ, идет балансирование на грани войны, процветает вооруженный сепаратизм и терроризм.
При этом, повторимся, черта между мусульманами и индусами всегда была и она являлась резкой и заметной, тогда как между русскими и украинцами ее практически не было, так что резать в случае России было больнее вдвойне.
Другая великая разделенная сфера Азии — Индонезия. Она сегодня поделена на собственно Индонезию, Малайзию, Бруней и Восточный Тимор. Все эти страны – части малайского мира, у первых трех даже язык государственный одинаковый, и раздел обусловлен колониальным наследием – большая часть была захвачена Нидерландами, это стало сегодня Индонезией. Английские колонии – Малайзией и Брунеем, а португальская – Восточным Тимором. Это разделение в свое время породило ряд вооруженных конфликтов, последний из которых закончился в 1999 – на Тиморе. Могут сказать, мол, живет же теперь Индонезия спокойно без Малаккского полуострова, трети Калимантана и половины Тимора, почему бы и России не успокоиться?
Но опять, дьявол кроется в деталях. Русские (великороссы, украинцы и белорусы) жили в одном централизованном государстве веками, тогда как Индонезия и Малайзия сформировались только в середине XX века (до этого их составляющие между собой были практически не связаны), а Восточный Тимор существовал обособленно аж с XVI века. Иными словами, эти государства либо новые конструкты, либо осколки давнего прошлого.
Поучительным примером является история двух других великих государств юга – Бразилии и Нигерии, в известном смысле сопоставимых с Россией, по крайней мере, по населению (у обоих больше 200 миллионов). Бразилия, когда освободилась от португальцев, тоже не имела четких границ, и ряд провинций от нее периодически отпадали, как Риу-Гранди-ду-Сул, например, за свободу которой воевал будущий объединитель Италии – Гарибальди (такие вот парадоксы истории – в Америке он за разъединение, а в Европе – за объединение). В итоге Бразилия свое единство сохранила, и местные «украины» вспоминают о своих попытках выйти лишь с ностальгической улыбкой.
А вот демографический гигант Африки – Нигерия, пережила тяжелейшую войну в 1967-70 гг., через семь лет после провозглашения своей независимости, когда народность игбо провозгласила республику Биафра. Бывшие колониальные хозяева решили, однако, что единство многонациональной Нигерии, да еще наполовину мусульманской и наполовину христианской, необходимо сохранить, и всячески помогали центральному правительству давить местные «украины», каждая из которых имела формальных оснований на независимость куда больше чем Киев.
Резюмируем, опыт XX века, когда некие страны потеряли большие куски своей территории, для России мало подходит. Ее отличие заключается в том, что она, на самом деле, была империей лишь условно, а на деле представляла собой единое государство, пусть и многонациональное, причем многие народы себя собственно «народами» и не считали, тогда как самосознание русских было на высоком уровне.
Поэтому ее распад в 1991 — это не распад Австро-Венгрии или Османской империи в 1918. Это именно насильственная ломка целого – никто же не будет всерьез утверждать, что еще в марте 1991 белорусы, украинцы или киргизы желали независимости. Невозможно представить себе, чтобы Турция начала войну за возвращение Египта или Месопотамии, или Австрия – Венгрии или Чехии. А СВО никто в России или на Украине не удивляется, настолько она была предсказуема и ожидаема, по крайней мере, с 2014 года. Да и до того шли бесконечные «газовые войны», дележка флота и споры вокруг Тузлы. Над словами Тютчева о том, что «умом Россию не понять, аршином общим не измерить» принято смеяться. Сегодня же думается, что великий поэт и дипломат зрил в корень.
