Подобная история, связанная с данным медучреждением, не первая.
После публикации «Блокнота» о ситуации в московской городской больнице № 15 имени Филатова, на которую пожаловались родственники пациентов, проходивших лечение и умерших там, в редакции начали поступать похожие письма. Москвич Илья в ноябре прошлого года похоронил маму. Она также лечилась в ГКБ № 15 от коронавируса и также скончалась. Илья уверен: маму лечили некачественно и использовали спорные препараты, но в правоохранительных органах его не слышат. А после того как молодой человек начал активно интересоваться произошедшим, его обвинили в травле врачей.
Все началось летом 2020 года, когда 64-летняя москвичка Юлия Ивановна была на даче. Ее начали мучать боли в спине, женщине пришлось уехать в Москву на прием к неврологу.
Как объяснил сын Юлии Ивановны Илья, на тот момент нужных специалистов в районной поликлинике не было, пришлось обратиться в частную, затем еще в одну. Лечение не дало результатов.
Поначалу женщина лечилась в «Лосином острове».
— Мы обратились в центр Дикуля «Лосиный остров». Там назначили вытяжение позвоночника. После него заболевание обострилось, — рассказывает Илья.
Молодой человек добавляет, что маме подобные процедуры были запрещены в силу возраста, но врачи об этом даже не предупредили. Юлии Ивановне становилось все хуже. Были сильные боли в области поясницы, затем стала отниматься левая нога. И однажды женщина не смогла самостоятельно дойти до туалета. Илья вместе с мамой легли в Центральную клиническую больницу Российской Академии наук.
Затем поступила в Центральную клиническую больницу Российской Академии наук. Фото: Яндекс. Карты
— Два дня мы лежали там в обсервации. У нас брали тесты на коронавирус — по два у мамы и у меня, тесты были отрицательные. Там быстро провели обследование и назначили лечение. Оно быстро дало результаты, сильные боли прошли. После обследования нашли кисту позвоночника, предложили операцию по квоте. Сразу мы не смогли принять решение, делать операцию или нет, решили обдумать дома, — продолжает Илья.
Лечение подошло к концу. Илья с мамой выписались. Но в последний день, 27 октября, пока они были в стационаре, у молодого человека поднялась температура. После выписки Илья сдал тест на коронавирус. Он оказался положительным. У его мамы никаких симптомов тогда не было.
На следующий день, 28 октября, У Юлии Ивановны поднялась температура до 38 градусов. Илья сразу вызвал врача.
— Врач пришел на следующий день, взял мазок. Результаты пришли 1 ноября, тест был отрицательный, но температура у мамы не спадала, — говорит Илья.
Позже пенсионерке пришел также положительный ест на ковид.
А более поздний тест, который взяли уже в больнице, оказался положительным. Илья предположил, что и он, и его мама заразились в ЦКБ РАН. По этому поводу он обратился в правоохранительные органы, но столкнулся с равнодушием. По убеждению Ильи, полицейские не провели должного расследования, ограничившись лишь разговором с главврачом.
— По рекомендациям врача мы пили антибиотики, растирали спину и грудь спиртом, хлопали по ним, чтобы, как нам сказали, не развилась пневмония. Через день к нам приходили дежурные врачи, осматривали и уходили. Серьезных осложнений не было. КТ не предлагали, хотя мама по возрасту была в группе риска, — рассказывает Илья.
1 ноября вечером у Юлии Ивановны поднялось давление. Илья вызвал скорую помощь, фельдшеры приехали и дали таблетки, которые выровняли пульс и снизили давление. Но уже к утру 2 ноября у Юлии Ивановны началась гипоксия.
Ее состояние ухудшилось, пришлось вызвать скорую.
— Мы снова вызвали скорую. Фельдшеры сказали, что надо лечиться в условиях стационара и маму забрали в ГКБ № 15 имени Филатова. В этот момент я маму видел и слышал последний раз, — вспоминает Илья.
Юлию Ивановну сразу положили в реанимацию. Поражение легких на тот момент, по результатам КТ, составляло 50-75%. Илья утверждает, что позже, когда ему дали посмотреть медкарту мамы, результаты там были исправлены корректором с КТ-3 на КТ-4, что означало большее поражение в реальности. Илья начал штурмовать «горячую линию», но дозвониться было тяжело, а непосредственно с лечащим врачом, по его словам, не соединяли.
— Как мне сказали, через два дня после того как мама поступила в больницу присоединилась бактериальная инфекция. На второй день, около 9 часов вечера маму перевели на ИВЛ,
В больнице москвичку сразу отправили в реанимацию.
Как говорит Илья, тем же вечером, еще до перевода, Юлия Ивановна жаловалась на боли в ногах, и ей сделали доплерографию вен нижних конечностей. Нога болела из-за кисты. Илья считает, что женщину без особенной необходимости перевели на ИВЛ, что «избавиться от пациента, доставляющего неудобства».
После перехода на ИВЛ Юлии Ивановне становилось все хуже. Женщину ввели в медикаментозный сон, затем наступила кома, из которой москвичка уже не вышла.
Через некоторое время в больнице Юлия Ивановна умерла.
После похорон Илья обратился в ГКБ № 15 с просьбой посмотреть медицинские документы мамы, но сделать это ему не дали.
— Медики ссылались на законы, а секретарь главного врача вообще говорила, мол, подавайте в суд, тогда мы вам все предоставим. В результате удалось истребовать только выписку из протокола вскрытия, и то на это ушло много времени. Также я обнаружил, что на маме испытывали медпрепарат «Руксолитиниб» (противоопухолевое средство — прим. ред.). Но при этом ни мама, ни я не давали согласия на его применение. Я читал, что у него очень много побочных эффектов. Кроме того, из четырех тестов, взятых в больнице, только один результат у мамы был положительным. После смерти патологоанатомы взяли два кусочка легкого на гистологическое исследование, и пришло два разных результата. Что в этой ситуации думать? Был ли у нее вообще коронавирус? — рассуждает Илья.
У молодого человека возникли подозрения, что больница скрывает истинную причину смерти моей мамы, и он принял решение обратиться в Следственный комитет РФ, а также написал жалобы в другие инстанции. А после нашел людей, у которых родственники умерли в ГКБ № 15 им. О. М. Филатова по похожим сценариям. Близкие умерших начали писать коллективные жалобы. После этого депздрав Москвы организовал проверки в больнице. Однако в самом медучреждении считают это наветом и утверждают, что родные умерших пациентов не в силах справиться с горем, поэтому даже угрожают врачам.
— После того как стали объявляться новые пострадавшие, в «Московской газете» появилась статья о том, как медиков в больнице № 15 будто бы третируют и травят родственники умерших пациентов. Мне сказали, что угрожают врачам те, кто состоят в нашей группе пострадавших, — говорит Ксения, у которой в больнице умерла мама.
Материал в «Московской газете» рассказывает о заведующей отделением анестезиологии-реанимации № 4 ГКБ № 15 имени Филатова Олеси Гусевой, которая пожаловалась на сына умершей в больнице пациентки — Илью.
— По словам врача, сын скончавшейся пациентки преследовал ее, писал ей под разными именами с разных аккаунтов. А дальше выяснилось, что дочь другой умершей в нашем стационаре больной собрала группу людей, в которую входит и сын Ч. Появились аккаунты в Instagram с призывом ко всем пострадавшим от рук врачей ГКБ № 15 обратиться к ним и рассказать о смерти родственников в больнице из-за «халатности врачей», обещая возмездие, — передавало издание.
При этом, как говорит сам Илья, это ему, напротив, пришлось закрыть аккаунты во всех своих социальных сетях из-за угроз и боязни расправы.
— Я писал обращения на сайте больницы с просьбой организовать встречу с главным врачом для разъяснения причин смерти мамы, но главный врач во встрече отказал из-за возможности заражения ковидом, — отметил Илья.
Такой ответ пришел сыну умершей из депздрава.
Также, как пожаловался молодой человек, после смерти мамы морг ГКБ № 15 не отдал ему личные вещи мамы. Спустя год после ее смерти мамы, после многочисленных жалоб в генеральную прокуратуру, прокуратуру города Москвы, МВД, администрацию президента, начали расследование по факту кражи вещей.
В МВД сообщили о возбуждении дела о краже имущества.
— Но в МВД сотрудники рассказывали, что у них таких заявлений целая «пачка», и они ничего не могут сделать, так как их не пускают в красную зону, — сетует Илья.
Сейчас Илья вместе с другими родственниками умерших продолжает искать тех, чьи близкие лежали в реанимации ГКБ № 15, особенно в ноябре 2020-го, и умерли при похожих обстоятельствах.
Александр Бастрыкин.
— Прошу откликнуться и рассказать, как проходило лечение, следственным органам. Для нас это очень важно, — говорит Илья.
Илья также надеется обратить на ситуацию внимание председателя Следственного комитета РФ Александра Бастрыкина, чтобы он помог провести проверку и выяснить, что происходило в стенах ГКБ № 15.
Если вас обидели, если вас не слышат чиновники, если управляющая компания творит беспредел — пишите в нашу рубрику «Обращение в редакцию». Присылайте ваши письма на электронный адрес bloknotmoskva@gmail.com или пишите в WhatsApp по номеру 89508687378.
