Максим Артемьев о том, почему русские урбанисты, критичные и независимые на словах, оказываются вполне себе послушными прислужниками власти.
В последнее время урбанистика стала популярным словом. Урбанисты оказываются везде — у новостроек, у древних развалин, они разбираются в дорожных пробках, защищают парки, проверяют детские площадки и следят за вывесками и рекламой.
Максим Артемьев
Более того, урбанисты становятся политической силой. Сегодня уже редкие выборы на местном уровне обходятся без постановки типичных проблем урбанистики – транспорт, точечная застройка, экология города, вывоз и утилизация мусора и т.д.
В Москве урбанисты, например, группирующиеся вокруг Максима Каца представляют собой влиятельную политическую силу. В 2019 ему удалось провести в Мосгордуму урбанистку Дарью Беседину. Еще раньше, в 2016, Кац взял большинство районном собрании Щукино, тоже под аполитичными урбанистскими лозунгами. В 2021 он вел на выборы свою ученицу из Щукино – Анастасию Брюханову, занявшую второе место в свои 28 лет, и уступившую всего 5% победительнице. Неплохо выступил и его кандидат Петр Караманов на довыборах в Мосгордуму в том же сентябре 2021. А, вообще, начало этому процессу положил сам Кац, избравшись в Щукино депутатом в 2012, и самый известный русский урбанист Илья Варламов, который попытался выдвинуться в мэры Омска в том же году.
Максим Кац
Так что урбанистика требует своего тщательного рассмотрения. Ее нынешняя популярность отражает запрос среднего класса на комфортабельную и безопасную жизнь. Эти лозунги не могли быть популярными в 90-е – начале 2000-х, когда речь шла о физическом выживании. Сегодня, когда у немалой части людей появился «жирок», и они связывают свое будущее с Россией, комфортная среда обитания уже входит в актуальную политическую повестку. Вспоминаю свой разговор в 1995 году в Калмыкии с одним местным теневыми миллионером. Он подумывал куда-то баллотироваться, и самодовольно рассуждал: «а что мне надо? У меня все есть. Деньги есть, дом есть, машина хорошая есть. Мне нужен чистый воздух!»
Так что требования и лозунги урбанистов вполне могут стать в ближайшие годы еще более популярными чем сейчас, а, главное, они активно используются оппозицией для маскировки собственных задач и своего лица. Одно дело — ты идешь от непопулярного «Яблока», другое – как независимый урбанист.
Илья Варламов подаёт документы в омский избирком. Фото: Википедия/Илья Варламов
Современная российская урбанистика плотно захвачена самоназначенной узкой тусовкой — все эти институты «Стрелки» с Осколковыми-Ценциперами, Варламовыми, Григориями Ревзиными и прочие Кацами. Своих мыслей у них нет от слова совсем, все что они делают и пропагандируют – это жалкое пережевывание общих мест от западных урбанистов. Для «лохов» то, что они вещают, кажется откровением, крайне заманчивым и интересным. Для того же кто в теме – сплошное эпигонство, повторение задов зарубежной мысли.
Но дело даже не в этом, на любом крутом повороте выясняется, что русские урбанисты, такие критичные и независимые на словах, оказываются вполне себе послушными прислужниками власти. Достаточно вспомнить историю с московской реновацией. Казалось бы – явное ухудшение городской среды, ухудшение качества жизни москвичей, когда вместо пятиэтажек, которые идут под снос, построят 17-этажки и выше, и на один квадратный километр теперь будет приходиться в несколько раз жителей больше. Но урбанисты как в рот воды набрали. Никакие Ревзин со «Стрелкой» на протесты не вышли. Самое смелое, на что они решились – рассказать о берлинском опыте реновации хрущевок, мол, давайте попробуем и так, все сносить не будем, а просто их укрепим и приукрасим. Разумеется, московские власти их и слушать не стали. А многие урбанисты активно включились в реновацию осваивать деньги.
Впрочем, мэрия правильно поступила, ибо осуществить берлинский опыт в России решительно невозможно благодаря тому, что натворили прогрессивные предшественники урбанистов тридцать лет назад во время приватизации жилья. Преступная продажа квартир жильцам по отдельности, а не в составе единого жилого комплекса, когда получилось, что каждый сам себе хозяин, и плевать хотел на соседей, а при этом крыши, лифты, чердаки и прочие подвалы и земля под домом – вроде как ничьи, превратили наши города в скопища либо старых уродливых домов, где каждый изощряется как хочет – застекляет балкон, вопреки эстетике и здравому смыслу и общему дизайну дома, закладывает кирпичами окна и т.д., либо в бесконечные кварталы многоэтажных новостроек, с дворами-колодцами, без своего лица и архитектуры. Тут уже невозможно как в Берлине жильцов временно всех отселить, переделать дом, и вселить их обратно – иная легальная среда и право собственности.
Максим Кац и Илья Варламов
Все, о чем рыдали в перестройку прогрессисты, сохранилось и даже ухудшилось, вместо девятиэтажек теперь дома в двадцать пять этажей, и такие же типовые, индивидуальное строительство семейных домов почти не ведется. Миллионы россиян ввергнуты в ипотечное рабство, когда в обмен на метры в дрянном жилье, с непонятной структурой собственности, люди закабаляются на десятилетия
Вместо того, чтобы менять законодательство, чтобы ипотеку можно было брать сугубо и только под индивидуальное строительство со своим участком – как на Западе, чтобы вместо нынешних конгломератов с размытыми правами и обязанностями, перевести все многоквартирные дома в статус конгломератов или кооперативов, с обязательным управлением жильцов всем домом, вместо внедрения муниципального жилья, частных доходных домов, запрета приватизации жилья в многоэтажках, наши урбанисты ограничиваются полумерами вроде обустройства детских площадок.
Во всеми мире – раз уж они интересуются мировым опытом – нет такой безумной погони за «свои жильем», в разных странах от четверти до половины населения и более живут в съемном жилье и не страдают. А те, кто имеют свое, то это настоящее «свое», а не условное как у нас, то есть конкретный свой домик с землей, а не некие квадраты на 27-м этаже. Но это урбанистов не интересует.
Поэтому я не вижу, на самом деле, у них серьезных перспектив, несмотря на все модные речения. Варламов, Кац и прочие продолжат окучивать обывателей красивыми словами, решать свои вопросы, зарабатывать, но ничего всерьез меняться не будет, пока люди не осознают главное – порочность той правовой и экономической системы, которая начала складываться после 1991 года в жилищной сфере.
Партия урбанистов также не сложится. Ну выиграл Кац выборы в Щукино в 2016 – и что в итоге? В 2021 он все проиграл, и Щукино в том числе, революции в одном отдельно взятом районе не произошло. Повестку помоек и свалок власть давно уже перехватила у общественников и успешно на этом и пиарится и зарабатывает.
Так что русский урбанизм на поверку оказался пшиком, еще одним модным подражанием Западу без серьезной основы, без деловых и толковых людей. Недаром в ведущие фигуры русской урбанистики — столичные хипстеры и снобы, причем все — мастера пиара, как тот же Варламов или Кац. Нормальных, работящих и скромных мужиков от земли там нет. Единственной серьезной фигурой был покойный Вячеслав Глазычев, он пытался что-то делать не для самопиара и не для зарабатывания денег, но у него мало что получилось в виду исключительно неблагоприятной внешней среды.
А в России она действительно такова. Нормальных русских городов у нас не будет еще долго. Урбанистика в таком мегаполисе как Москва свелась ко вторичному и внешнему, к замазке самых очевидных просчетов, к отбелке слишком уж явных ошибок власти. Для любого настоящего урбаниста понятно, что строить бесконечные Бутово — это преступление. Но кто об этом из них говорит? А, главное, что и кто предлагает взамен? Без кардинальной перемены всей политики ничего решить невозможно. А нынешним урбанистам это и не нужно, они хорошо встроились в действующую систему.
