Женщина до 27-й недели беременности ходила в «красную зону».
В разгар пандемии из ковидного госпиталя Ростова-на-Дону уволили анестезиолога-реаниматолога. Женщина, будучи беременной, до последнего ходила в «красную зону», вышла в декрет и рассчитывала вернуться к работе, как только позволит здоровье. Но начальство решило иначе. Своей проблемой медик поделилась с «Блокнотом», а вот руководство госпиталя комментировать ситуацию не стало.
Ксения Литвинова начала работать в Больнице скорой помощи Ростова-на-Дону со второго курса института. Проработала больше десяти лет — сначала медсестрой, затем врачом по специальности анестезиолог-реаниматолог. В 2020 году началась пандемия, в ЦГБ Ростова организовали ковидный госпиталь.
Приятель Ксении, с которым она работала вместе в БСМП, решил почти туда начмедом. Как рассказывает Ксения, на тот момент специалистов сильно не хватало: работала молодежь, ординаторы.
Поначалу контракт с Ксенией собирались продлить.
— Он попросил перейти и меня. Сказал, что хочет собрать крепкий коллектив. Я подумала и перешла. Работала сначала посуточно. Потом вела пациентов в реанимационных палатах, — рассказывает Ксения.
А затем Ксения забеременела. С одной стороны, беременность была долгожданной, Ксения давно хотела ребенка, но никак не получалось. С другой, все произошло невовремя: на тот момент женщина расходилась с супругом, да и новая работа предполагал полную отдачу.
— Мне обещали место в штате. Полторы ставки. Но госпитали открывали как временные, поэтому все писали заявления на прием на работу временного характера — пока работает госпиталь. Потом нам обещали, что переведут нас на постоянную работу в автоматическом режиме. И я увольнялась из БСМП, чтобы устроиться на постоянную работу в ЦГБ, — говорит Ксения.
Когда Ксения ушла в декретный отпуск, ковидный госпиталь при ЦГБ закрыли и вместо него открыли другой.
Однако после родов уведомили о расторжении трудового договора.
— Его закрыли формально, по документам. Одним днем закрыли и тем же днем открыли другой. Был номер три, а открыли под номером один. Но фактически что один, что другой — просто подразделения. Контракт же у меня был непосредственно с ЦГБ, — объясняет Ксения.
Как говорит женщина, позже в отделе кадров ей объяснили, что произошла «утилизация производства», а потому контракт с ней пришлось расторгнуть.
— Все остались работать — врачи, ординаторы, даже студенты. Я знаю, что они просто перешли в другой госпиталь. А выгнали только меня! — возмущается Ксения.
Медик недоумевает: почему именно к ней оказалось такое предвзятое отношение. До 27-й недели, будучи беременной, Ксения продолжала ходить в красную зону. Специальность у нее редкая — анестезиологов сейчас не хватает. При этом женщина воспитывает ребенка одна. Поддержки ждать было неоткуда, Ксения и работала до последнего и выходить собиралась пораньше, но не срослось.
Из администрации и минздрава женщине пришли отписки.
— У меня была тяжелая беременность. Я лежала на сохранении, у меня был повышенный тонус. Когда принесла лист по нетрудоспособности в отдел кадров, меня продержали там полтора часа, требовали, чтобы я фактически подписала документы об увольнении по собственному желанию. Я плохо себя чувствовала и готова была уже подписать что угодно. Хорошо, что со мной была моя мама, и я ничего не подписала, — вспоминает Ксения.
В итоге о расторжении контракта Ксения узнала уже после родов. Женщина пыталась попасть на прием к главному врачу, он оказался в отпуске, Ксения отправилась к заместителю, но та лишь развела руками и сказала, что сделать ничего не может.
— Фактически меня просто выгнали. Мне писали и звонили в вотсап, что-то от меня требовали, морально просто изматывали. Из-за нервов у меня пропало грудное молоко. Ребенку тогда и трех недель не было, — говорит Ксения.
Почему врач высшей категории с редкой специальностью в разгар пандемии вдруг оказалось никому не нужна, сама Ксения не может даже предположить. Женщина пробовала обратиться к губернатору Василию Голубеву, в минздрав региона, но это не дало никакого результата: отовсюду пришли просто отписки.
Фактически Ксения осталась без работы и без средств к существованию.
— Моему ребенку 2,5 месяца, помощников у меня нет. Вместо того чтобы заниматься им, я вынуждена обивать пороги различных инстанций. Но нигде ничего не добиться. Можно нанять юриста, но на это нужны деньги, а их у меня просто нет. Все кончилось тем, что мне позвонили то ли из горздрава, то ли из минздрава и предложили просто экономить. «Пришли заработать деньги на ковиде? Заработали? Вот и сидите теперь!», — рассказывает Ксения.
— Я работала всю жизнь, с университета, платила все налоги со своей зарплаты и получила вот такое спасибо! — чуть не плачет Ксения.
Главврач ЦГБ Ростова-на-Дону Дмитрий Сизякин. Фото: ЦГБ.
За разъяснениями «Блокнот» обратился к главному врачу Центральной городской больницы Ростова-на-Дону Дмитрию Сизякину. В приемной несколько дней отговаривались совещаниями и отсутствием руководства на рабочем месте, а затем отказались от устных комментариев, предложив оформить письменный запрос. Редакция «Блокнот» опубликует официальный комментарий медучреждения, если он последует и продолжит следить за развитием ситуации.
Ранее «Блокнот» писал о том, как уволили единственного в России врача-трансплантолога Михаила Каабака, проводившего пересадку почек детям с небольшим весом, а также его коллегу Надежду Бабенко. Медики лишились работы после претензий к применяемому врачами препарату. Формально причиной увольнения медиков стали не претензии к индукционной схеме иммуносупрессии (применение препаратов, которые ослабляют иммунитет и позволяют избежать отторжения трансплантата), которую не одобрил Минздрав, а отсутствие ставок в детском центре.
