Велокоманда Ineos Grenadiers в преддверии сезона решила поближе познакомить болельщиков с велогонщиками команды. Журналист Мэтт Стивенс (Matt Stephens) узнал у победителя Джиро д’Италия-2020 Тео Геогана Харта о его лучшем дне в карьере, о значении велоспорта и многом другом.
— С места в карьер, Тео, кофе или чай?
— Если честно, и то, и другое.
— В разных условиях?
— Не пью кофе после, примерно, часа – двух часов дня.
— Если не пьёшь, то в Италии не заедешь в маленькое кафе этак в три часа дня, не попросишь капучино?
— Да, но на самом деле мне не нравится кофе в Италии. Он для меня слишком кислый, так что там кофе не пью. Поэтому точно не стал бы там пить кофе днём.
— Ладно, теперь к футболу. Симен (David Andrew Seaman) или Фостер (Ben Foster)? Дэвид или Бен?
— Я бы выбрал Бена, потому что очень уважаю его как спортсмена. Я не говорю, что у Симена не было отличной карьеры, но я больше за Йенса Леманна (Jens Lehmann). Симен уже заканчивал карьеру, когда я стал достаточно взрослым, чтобы понимать футбол. Я был больше в эпоху Леманна «непобедимого». Думаю, ещё до того, как узнал Бена, следил за карьерой Леманна. Я сам немного играл, стоял в воротах, когда был моложе. А сейчас, видя, что он делает, думаю, он очень крут, очень отличается от многих людей в спорте. Также отношусь к кому-то типа Маркуса Рашфорда (Marcus Rashford) или Льюиса Хэмильтона (Lewis Hamilton), например. Бен тоже великолепная личность. Он вдохновляет, он интересный.
— Да, его энтузиазм передаётся.
— Да. После того, как сделал с ним видео, многие спрашивали, правда ли, что это Бен. Потому что люди всегда хотят узнать о таких людях. У него огромная страсть к жизни. У него миллион идей, это очень интересно. Мы задумали новое видео, так что посмотрим.
— Хорошо, я подожду. Итак, представь, ты ешь пирог в дешёвой закусочной в Хакни, и из него появляется джин, который говорит тебе, что может уменьшить тебя до размера в три дюйма и посадить в карман на спину твоему товарищу по команде. Тебе нужно выбрать между карманом Геранта Томаса и Люка Роу, которые будут пять часов тренироваться по дорогам Уэльса. Ты ростом в три дюйма. Кого выберешь?
— А как я попаду из Хакни в Уэльс, если …
— Не имеет значения, это волшебство.
— Ладно, джин, значит? Энергия из пирога, в пироге? Выберу Роуи, потому что у него самый гладкий ход в пелотоне, он один из самых умелых гонщиков в мире. Когда ты размером в три дюйма, то можешь кое-чему научиться, сидя у него в заднем кармане. Как он держит линию. Вообще, приятный способ получить опыт езды по долинам.
— То есть тебя не будет трясти по дороге, раз он гладко катит.
— Да. Но я скорей имею в виду, что у него есть качества, которые нельзя выразить в цифрах в велоспорте, — умение ехать на разной мощности. Его знают как мастера велоспорта.
— Лучший диджей в автобусе?
— Вообще, думаю, это я, потому что я слушаю свою музыку. Но да, большинству гонщиков не очень нравится хип-хоп 90-х, так что есть несколько песен, которые я слушаю, просто надев свои наушники, если надо.
— Если бы ты не был профессиональным велогонщиком, какой спорт бы выбрал? Какой спорт подошёл бы тебе?
— Не знаю, если честно. Думаю, хотел бы быть в спорте, где все тренируются вместе в определённых местах, в зданиях. Где команда начинает и заканчивает день, где понятно, когда конец работы, когда видят, когда ты заканчиваешь, а когда работаешь дополнительно, потому что в велоспорте часто нет этого баланса. Мы всю жизнь объясняем, как работаем, потому что люди, особенно в нашей стране, не понимают, что ты делаешь. У нас нет централизации, нет своих зданий для работы. Это нюансы велоспорта.
На днях я обсуждал это с Кэвом. Мы с ним помечтали, что если бы в велоспорте была такая централизация, где всё под рукой, и ты извлекаешь из этого максимум. Но, наверное, у нас великолепная жизнь, потому что мы ещё и сами себе боссы. Сам мотивируешь себя, приспосабливаешься к разным ощущениям и эмоциям, к разной погоде и обстоятельствам, дорогам, по которым тренируешься. Думаю, всё это делает спорт более интересным. Можно поменять место тренировок, исследовать, ехать туда, где проходили велогонки или прошлый тренировочный лагерь.
— Твой лучший день на велосипеде – или с физической или с психологической точки зрения, когда ты оказался в нужное время в правильном месте, когда всё сошлось? Какой это день? Он может быть очевидным или неочевидным.
— Думаю, у меня несколько таких дней. Например, единственный раз, когда я проехал Критериум Дофине (в 2018), где Джи выиграл.
— Ты тогда летел.
— Да, думаю, команда тогда удивилась. Они не знали, что ожидать от меня. Что если бы я просто сломался в последние несколько дней, потому что у нас был горный блок в конце той недели. Поэтому я очень радовался даже тому, что удивил Дэйва, например, что показал команде, на что способен.
Конечно, командная разделка в той гонке, потому что я помню, как Нико (Николя Порталь) сказал, что эта была лучшая командная гонка, которую он когда-либо видел. Мы выиграли довольно убедительно. Я люблю командный спорт, а командная гонка на время – модель велоспорта как командного вида, так как все поднимаются на подиум. Такое бывает не на каждом этапе.
Так что тот Критериум Дофине выделяется, так же, как и Тур Калифорнии, который проехал до него, когда выиграл Эган. Выделю эти две гонки, они прошли одна за другой. Да. Думаю, велоспорт, один из тех видов, когда у тебя много плохих и тяжёлых дней, падений, когда всё идёт не так, как надеялся, и поэтому так хорошо запоминаются хорошие дни. Создаётся тот баланс, который нужен в жизни.
— Ещё один вопрос. Для всех этот год был странным, успешным для тебя, но также и непривычным для всех, и очень печальным. Но что ты понял о себе в этот год?
— Да, думаю, весь год нам пришлось не терять перспективы, что для нас было невероятно тяжело во многих смыслах. Но я думаю, для многих других команд это был очень и очень трудный год. Я очень благодарен, что вся моя семья относительно здорова. Было плохое и хорошее, но в целом мы всё преодолели. Нас всё время поддерживала команда, персонал, спонсоры и партнёры. Это очень важно, потому что многим гонщикам не так повезло, как нам. И людям вне велоспорта.
По сравнению с тем, что случилось в мире, мы всё-таки смогли выступать в гонках. Я был в этом плане пессимистом, гонки казались мне бегством от действительности. Когда такое происходит в мире, задаёшься вопросом: «Нам на самом деле надо этим заниматься?» Но когда вернулся в Великобританию, в Лондон, осознал, как много велогонки значили для людей. Они отвлекали. Особенно во время Джиро, которая прошла осенью. Теперь у нас снова стресс, локдауны, «волны».
И я понимаю, как много для людей значили гонки, какое облегчение давали в те финальные уик-энды. Вспоминая, как меня захватывал спорт, думаю, мы делали важное дело. Я очень благодарен, для меня невероятная привилегия в том, чтобы помочь людям отвлечься на несколько часов – включить телевизор и оказаться в горах Италии, забыть обо всём, что случилось в этом году.
