Велопоход, который мы с мужем планировали совершить по Лофотенам, затевался как раз с прицелом попасть на этап Arctic Race of Norway — Арктической гонки Норвегии. Сначала мы думали о первом этапе, но погода и логистика внесли свои корректировки, и мы решили поехать на этап с финишем в Свольвере. Этот выбор был хорош еще и тем, что пелотон проходил Свольвер дважды, поэтому и поболеть можно было в двойном размере.
На островах мы провели восемь дней. Наши дороги часто пересекали маршрут пелотона, и, казалось, что все Лофотены встречают гонку как свой личный праздник.
Каждый день на островах мы видели указатели маршрута.
Города приветствовали гонщиков велосипедами всех расцветок.
Иногда этих велосипедов было так много, что собственный байк было страшно оставлять на улице. Казалось, не успеешь оглянуться, как его покрасят, повесят на стенку и воткнут на багажник горшок с цветком.
В Ледингене есть напоминание о гонке 2013 года.
И, конечно, повсюду реклама.
Уже 14 числа, за день до старта Arctic Race, когда мы ехали по трассе Е10, нас обгоняли многочисленные машины организаторов и технички команд, направляющиеся в О.
Солнце слепило, вода в глубоких фьордах изумляла бирюзовым сиянием, дробила волну на сотни солнечных зайчиков, и все это невиданное великолепие будоражило воображение и заставляло радоваться, словно в предчувствии праздника.
На следующий день погода испортилась так, словно из середины июля мы перенеслись прямо в октябрь. Сильно похолодало, океан и небо выцвели, полиняли, и особенно яркими стали казаться желтая листва на склонах гор и тонкие красные рябинки на каменистых берегах. С самого утра зарядил дождь, сменяясь с сильного на очень сильный. При мысли о том, как в такую погоду чувствует себя на первом этапе пелотон, становилось зябко и немедленно мечталось о хрестоматийном клетчатом пледе и о горячем чае.
Вечером мы остановились в кемпинге Свольвера. К ночи немного распогодилось, а утром снова, будто не было вчерашнего ненастья, вернулось жаркое лето.
Свольвер готовился принять этап.
За большим супермаркетом очень быстро расставили стойки для финишного створа, поставили помост для награждения. Интересно, что не было никаких решеток и заборчиков, все желающие могли бродить вдоль и поперек, а отметку финиша то и дело пересекали велосипедисты. Кто-то проезжал медленно, оглядываясь по сторонам, а кто-то «финишировал» с победными воплями.
В этот же день в Свольвере проходили какие-то соревнования по триатлону, и на финише всех встречал заводной оркестр, состоящий из женщин всех возрастов, одетых в национальные костюмы. После этот же оркестр приветствовал гонщиков пелотона, а одна из девушек принимала участие в награждении.
Мы немного покатались по городу, выбирая место, где встретить гонку в первый раз, и остановились на перекрестке у заправки. Там, съезжая с небольшого пригорка, пелотон должен был повернуть на девяносто градусов. В этом месте уже отправляли на обочины машины, а полиция перекрывала движение, делая это крайне ненапряжно. Съезд на заправку был перегорожен полицейской лентой, один конец которой привязали к автомобилю, а другой — к велосипеду.
Постепенно подтягивались зрители, за двадцать минут до прохождения отрыва приехала машина скорой помощи, из нее вышли врачи и тоже встали в толпе. Пролетела легковушка с Дьяволом, потрясающим вилами, его встретили аплодисментами и свистом.
Деловито прошуршала машина организаторов, затормозила на повороте. Из нее выскочил мужчина с бейджиком, задумчиво прошелся пару раз вперед-назад, вытащил швабру и начал разметать в стороны каменную крошку.
Зрители вдумчиво созерцали процесс, и, судя по тому, какими сосредоточенными стали лица некоторых женщин, им, как и мне, хотелось отобрать швабру и показать класс.
Когда над головой зашумели вертолеты, мы поняли, что гонка уже рядом. Все заволновались, стали подбираться поближе, готовить телефоны. Мне хотелось поснимать, покричать и похлопать, но я явно не была готова к той скорости, с которой пролетали гонщики. Когда смотришь гонку на экране с камеры мотоцикла или вертолета, то понимаешь, как быстро едет пелотон, но это понимание не дает представления о реальности. Только на вершине холма появились и с ревом скатились вниз мотоциклы, как тут же за ними стремительными ласточками соскользнула четверка отрыва, чуть замедлилась на повороте и сразу же исчезла.
— Оооо!.. — только и выдохнула я. Больше слов не было. Я даже майки не успела разглядеть, не то, что понять, кто был в том отрыве.
Потрясла головой и спрятала телефон в карман. Фотографий и в сети полно, а вот посмотреть на гонку своими глазами не так уж и часто получается. У меня так вообще впервые!
Пелотон пролетел с той же сумасшедшей скоростью, но места он занимал побольше, поэтому я немного различала майки. Самой яркой была Астана, ее командный цвет сильно выбивался из общего фона.
— Узнала кого-нибудь? — сочувственно спросил муж. Велошоссе интересует его ровно в той мере, в какой я вываливаю на него свои эмоции после какого-нибудь захватывающего этапа гранд тура.
— Ну… Где-то там все они были, — туманно ответила я. Преследовало ощущение нереальности, глаза просто не успевали передавать информацию мозгу. Тишина — рев мотоциклов — мелькание пелотона — крики зрителей — пролет техничек — тишина. Секунды!
До финиша оставалось примерно полтора часа. Мы покатались по Свольверу, полюбовались, поснимали. Очень приятный город.
Посмотрели, как надувают арку последнего километра, и поехали на финиш. Остановились за последним поворотом у огромного экрана, когда гонке оставалось проехать чуть более 20 км.
Очень скоро от отрыва остались двое, а потом только один норвежец, который и получил номер самого агрессивного гонщика на этапе. Зрители очень за него переживали, комментатор на эмоциях перешел на сплошной ор. Когда впереди стала выстраиваться протуровская команда, кажется, Jumbo-Visma, секунды потекли в обратный отсчет так, будто их пришпорили. Толпа сокрушенно зашелестела.
Внезапно показали, как у Зеленой майки заднее колесо соскакивает с бровки тротуара на траву, велосипед идет юзом. Народ ахнул, я схватились за щеки, комментатор завопил что-то истерическое. Велосипед выровнялся, но время было потеряно, зрители завздыхали. Казалось, что все сотни присутствующих настроились на одну волну и чуть не дышат в унисон, все болели за всех, сердце колотилось, как бешеное.
В голове группы начались перестроения, пошел последний километр. Я еще пыталась объяснить мужу расстановку сил, но тут со стороны пелотона начал стремительно нарастать непонятный рокот, будто дождь с градом обрушился вниз и лупит по железным карнизам, приближаясь и нарастая с каждым мгновением. Через пару секунд замешательства я поняла, что это стук ладоней по рекламным щитам, и снова поразилась той ужасающей скорости, с которой летели гонщики к финишу. Это без преувеличения потрясает.
Грохотом и воплями встречали всех: лидеров, развозящих, отстающих. Ладони у меня стали похожи на оладьи.
После финиша многие сразу же разворачивались и медленно ехали обратно, и вот тут меня ждало второе удивительное открытие. Какие же все гонщики тоненькие, словно лист бумаги! С экрана это совсем не прочитывается.
Дальше было награждение.
Бриан Кокар!
После награждения людей на улицах не уменьшилось. Красовалась королевская гвардия.
И тут же у входа в гостиницы механики возились с велосипедами. Под номером 95 катался Кристиан Сбаральи.
Финишный створ быстро разбирали, огромный экран сложили и увезли еще раньше, но настроение праздника не исчезало.
Пусть все было слишком быстро, слишком шумно и стремительно, но вот так прочувствовать атмосферу большой гонки, нырнуть с головой в концентрированные эмоции сотен людей, ощутить азарт и скорость, прикоснуться и разделить радость победы — это яркий и незабываемый опыт.
Александра Чубарова
