Еще до событий 2021-2022 годов в Великобритании от холода умирали 60 тысяч человек в год. В мире в целом эта цифра измеряется миллионами в год. Однако, как теперь выяснили английские исследователи, это была лишь видимая часть айсберга. Оказывается, низкая температура в домах, вызванная топливной бедностью, ведет еще и к серьезному росту частоты психических расстройств в этой стране. Насколько это относится к остальным странам мира, в том числе России? Приведет ли стагфляция 2022 года к резкому росту холодовых смертей и психических заболеваний? Naked Science попробует разобраться.
Большинство из нас думают, что от холода умирают, замерзая на улице в сугробе, а от жары — после тепловых ударов. Однако в реальности дело обстоит не совсем так. Основная причина холодовой смертности — рост частоты сердечно-сосудистых заболеваний. Поскольку на них приходится примерно треть всех смертей в мире, даже небольшое увеличение их частоты из-за температуры превращается в очень большое число смертей. Например, в Англии и Уэльсе в среднем от холодовой смертности погибают 60,5 тысячи в год, а от жары только 791 человек в год.
По неполным оценкам, в мире в целом холодовая смертность уносит ~4,6 миллиона жизней ежегодно. То есть каждая 12-я смерть землянина — на счету холодов. И основная часть этих смертей приходится именно на проблемы с сердцем и сосудами.
Хуже начальника
Как именно холод поднимает частоту инфарктов и инсультов? Все довольно просто: наш организм воспринимает холод как сильный стресс. При стрессе у нас поднимается вязкость крови, и чем он сильнее, тем выше будет и вязкость.
В прошлом это была бесценная эволюционная адаптация: стресс появлялся в ожидании боя. Благодаря этой адаптации наш предок терял меньше крови, получив рану во время убийства 400-килограммового пещерного льва. Ведь при повышении вязкости кровь медленнее вытекает из раны и быстрее свертывается, благо при росте вязкости растет и концентрация тромбоцитов, от которых зависит свертывание крови.
Но в наши дни это замечательное эволюционное приспособление приносит больше проблем, чем пользы. Серьезное кровотечение в бою наш среднестатистический современник получает не более нескольких раз в жизни (и это если он мужчина). А начальник может выговаривать ему за сгоревшие сроки раз в неделю. И что делать? Убить начальника? Теоретически эффективный способ: после боя, если он доведен до логического конца, мы перестаем ощущать стресс, вязкость крови снова падает, как и концентрация тромбоцитов в ней. Но современный человек не может убивать начальника раз в неделю. Это асоциально, да и невежливо в конце концов.
И поскольку бои не завершаются, частые повторяющиеся стрессы заставляют нас подолгу ходить с повышенной вязкостью крови. Собственно, именно в этом основная причина того, что в очень многих обществах сердечно-сосудистые заболевания стали главной причиной смертности.
Холод отличается от начальника тем, что от него вообще нельзя избавиться. Но общая реакция на него примерно такая же: кровь становится более вязкой, концентрация тромбоцитов растет. Более вязкую кровь сердцу, естественно, сложнее перекачивать. А большее число тромбоцитов, как можно догадаться из их названия, повышает вероятность образования тромбов. Первое повышает частоту инфарктов, второе — инсультов.
Сколько людей точно гибнут таким образом, установить сложно. Для мира в целом есть оценка 5 миллионов человек в год, но она, с большой вероятностью, далеко неполная.
В большинстве стран холодовую смертность ученые вычисляют, сравнивая смертность зимой и летом. Например, 2016 год в России в зимние месяцы дал среднесуточную смертность на 8,41 процента выше, чем летнюю. Напрашивается вывод: зимняя смертность в нашей стране невелика, ведь плюс 8,41 процента зимой — всего лишь 39 тысяч человек в год, примерно в два-три раза больше, чем гибнет в ДТП. Или вдвое больше, чем убыль населения в том же 2016 году. Однако такой оптимистичный расчет будет, мягко говоря, не совсем верным.
Все потому, что холодовая смертность наступает сразу, как только температура отклоняется от психологически комфортной для человека. Ее еще называют «точкой минимальной температурной смертности». В Нидерландах эта точка ниже всего из измеренных — плюс 16,5 °C, а в южной Испании — 35,0 °C. Какая она в России, науке не известно, ибо отечественных ученых такой вопрос, кажется, не очень волнует.
Тем не менее даже если она такая же низкая, как в Нидерландах, то вполне очевидно: холодовая смертность в России работает круглый год. Ведь даже в относительно жарком московском июле 2022 года температура падала до плюс 11,6 °C. Не секрет, что в средней полосе бывают июли, когда плюс 12 °C днем — суровая норма, а не какое-то там исключение.
Это значит, что полностью вскрыть холодовую смертность в России не получится до тех пор, пока местные ученые не выяснят точки минимальной смертности для каждого региона, а учитывая размеры наших регионов, часто еще и для каждого крупного города. Только после этого можно будет рассчитать число жертв невидимого убийцы — холода — вполне достоверно.
А вот в Британии такая работа уже проведена, откуда и приведенная выше цифра из Lancet — 60,5 тысячи гибнущих от холода в год. Чтобы получить ее, авторы соответствующей работы учитывали именно разницу в смертности для множества небольших географических зон. И, конечно, включали туда смертность от холода, которая бывает осенью, весной и летом — что и сделало их результаты отличающимися от предыдущих работ, построенных без учета всех этих деталей.
Ментальные проблемы
Но британские исследователи не остановились на выяснении только смертельного вреда, причиняемого холодом. В новой работе, вышедшей в Social Science & Medicine, ученые решили выяснить, что происходит с психическим благополучием людей в холодных домах.
Для начала стоит определиться с тем, почему именно «в домах». Кажется, что их должна больше волновать температура на улице, ведь там куда как холоднее, чем в доме. Однако другие научные группы уже давно показали: хотя холодовой стресс на улице и важен, ключевую роль в холодовой смертности в западных странах играет все же не он. Около 90 процентов времени люди проводят в помещении (дома или на работе), и чем холоднее, тем этот процент выше. Да и на улице многие из нас оказываются в салоне автомобиля, где и зимой часто жарче плюс 20 °C, благо это ничего не стоит: салон машины топится «паразитным» теплом от двигателя.
В помещении ситуация принципиально иная. Отопление здесь стоит денег, и значительных. Хотя почти половина населения мира живет в очень теплом климате, на отопление домов и подогрев воды в них человечество тратит 23 процента всей расходуемой им энергии. Для сравнения: на выработку электричества уходит лишь 19 процентов. К тому же многие жильцы могут сами отрегулировать температуру в своем жилом помещении, а энергия в западном мире стоит дорого. В итоге бедные, чтобы сэкономить, крутят термостат «вниз».
Авторы новой работы итожат ситуацию: «Холодные дома ассоциируются с повышенной смертностью и заболеваемостью… считаются одной из основных причин избыточной зимней смертности в Великобритании… более четверти домохозяйств с низкими доходами не смогут адекватно обогревать свой дом в зиму 2022 года».
Раз так, то стоит выяснить, что несут своим обитателям холодные дома, ну кроме такого очевидного фактора, как повышенный шанс смерти. Чтобы узнать это, авторы задействовали данные длительных, многолетних опросов большой выборки людей из разных слоев британского общества.
Оказалось, что чаще всего в холодных домах в Британии живут одинокие люди (9,18 процента из одиноких людей, охваченных исследованием). Среди родителей, чьи дети уже покинули их дом, живущих в холодных домах было 13,32 процента (речь в основном о пожилых людях). Также обитателями холодных домов оказались 12 процентов людей с черным цветом кожи, и это значительно выше средних по популяции цифр (примерно вдвое).
Когда люди без ранее имевшегося дистресса (негативного стресса) начинали жить в холодных домах, вероятность возникновения дистресса у них росла в два раза. У тех же, кто, судя по ответам на вопросы, до попадания в холодный дом находился на грани дистресса, его вероятность после такого попадания повышалась в три с половиной раза.
Важное ограничение: работа основывалась на опроснике. То есть замеров температур в домах никто не проводил. Между тем в Британии традиционно температура в домах невысока (в среднем в районе плюс 18 даже до европейского энергокризиса 2022 года). Иными словами, многие из тех, кто не жаловался на низкую температуру в жилище, объективно могли жить при относительно низких, в физиологическом смысле, температурах, ниже точки минимальной смертности.
Авторы соответствующей работы считают ситуацию прискорбным последствием топливной бедности и полагают, что нужны какие-то серьезные государственные меры, чтобы покончить с этой проблемой. Они отмечают, что господдержка — недостаточная: даже несмотря на принятые меры, счета за отопление в Великобритании уже стали вдвое выше. Впрочем, сомнительно, что эти призывы будут услышаны: Лондон традиционно сторонится активного госвмешательства в такие вопросы, что, собственно, и является одной из причин высокой холодовой смертности среди англичан.
Стоит отметить: исследователи определили не просто крупный источник хронического стресса. Судя по всему, их данные позволяют лучше понять и более ранние научные работы. Например, в 2020 году ученые из Китая обнаружили, что в холодные периоды чаще наблюдается не только депрессивные расстройства, но и выявление случаев шизофрении. В отдельных населенных пунктах при холоде шизофрению выявляли на 24 процента чаще обычного.
Другая научная работа показывает: вслед за каждым серьезным провалом температуры следует рост количества госпитализаций с шизофренией. Причем пик таких госпитализаций стабильно наступает на двенадцатые сутки после начала резкого падения температуры.
Звучит тревожно, но, как и всякое знание, это несет не только печали. Если холод действительно провоцирует не просто стресс, но и провоцируемые им психические расстройства, то напрашивается вывод: снижая воздействие холода, можно уменьшить и число жертв депрессии с шизофренией. Учитывая, что остальные факторы, вызывающие или обостряющие их контролировать намного сложнее, чем температуру в доме или одежду, вывод кажется весьма многообещающим.
Что же делать?
Сразу следует отбросить мысль, что с холодовой смертностью или холодовым дистрессом будут бороться государства. Во многих странах, реально страдающих от холода, мало кто вообще в курсе масштаба угрозы. Скажем, при всех проблемах европейцев, в Европе от холода умирает всего лишь 657 тысяч человек в год, а вот в Африке уже 1,18 миллиона человек ежегодно (от жары на Черном континенте, для сравнения, гибнет только 25 тысяч в год). Излишне говорить, что африканцы никак не борются с холодовой смертностью: в медиа о ней не пишут, отчего узнать о ней им неоткуда..
Впрочем, что там Африка. Возьмем Россию: вы когда-нибудь слышали, чтобы русский политик вообще произносил слова «холодовая смертность»? Нет. И никто не слышал. А причина проста: он вообще не знает, что это такое. Потому что узнать это можно только из научных работ, которые, само собой, читают только ученые (ну и иногда научные журналисты). Про какой-то там дистресс в такой ситуации и говорить не приходится.
На Западе ситуация во многом схожа. Министр сельского хозяйства Германии вместо борьбы с холодными домами предлагает, напротив, холод там усугубить: «15 градусов! 15 градусов зимой можно пережить в свитере. Никто от этого не умрет!»
Разумеется, с научной точки зрения такое утверждение неверно. Даже в Нидерландах от плюс 15 на улице смертность вполне растет. Как мы уже отмечали выше, она увеличивается сразу, как только отметка термометра падает ниже точки минимальной смертности. А та еще нигде не была зафиксирована ниже плюс 16,5. При этом при 15-16 на улице в домах обычно все же теплее плюс 20. То есть де-факто смертность от холода растет уже тогда, когда в квартирах ниже плюс 20, а при плюс 15 в доме она будет довольно значительной.
Вот только министру сельского хозяйства Германии неоткуда об этом узнать. Он не читает научные работы, и не он один: заместитель главы Еврокомиссии (аналог правительства для ЕС в целом) призвал к снижению температур в квартирах европейцев еще в марте 2022 года. Если чиновник имел хоть малейшее понятие о том, что сотни тысяч жителей ЕС гибли от холода каждый год еще до этих призывов, разве он стал бы требовать такого от граждан и избирателей?
В том же направлении работают и медиа. Откроем свежую западную прессу. Она сообщает: от жары в наши дни умирают на 68 процентов больше людей старше 65, чем в 2000-2004 годах. В итоге среди пожилых от жары в год гибнут на 135 тысяч человек больше. Кошмар!
Правда, авторы «Ассошиэйтед пресс», как и авторы соответствующего исследования, «забыли» упомянуть, что пожилых людей за это время в мире стало на 60 процентов больше, то есть реальная смертность от жары у них выросла лишь на пять процентов (~17 тысяч человек). Есть и еще один нюанс: за то же самое время смертей от холода среди людей старше 65 лет стало на 26 процентов меньше, что снизило их ежегодную смертность на 524 тысячи человек. То есть общее влияние потепления на снижение смертности пожилых — положительное, спасающее жизни более чем полумиллиона каждый год.
Но это детали, а разве много вокруг желающих вдаваться в детали? Не удивительно, что СМИ их не освещают. Куда важнее осветить «рост смертности от жары на 68 процентов».
Кажется, в этом печальном ряду есть по крайней мере одно исключение. В Британии хорошие ученые, и поэтому через местный научпоп даже местные политики в целом все же узнали, что холод ведет к проблемам со здоровьем.
Но даже там, где политики хотят с этим что-то сделать, реально имеющиеся у них средства очень ограничены. Британские бедные слишком бедны, чтобы утеплить свои дома самостоятельно. Британский бюджет в условиях высоких цен на энергоносители слишком похож на Тришкин кафтан, чтобы сделать это за бедных.
Да, чисто теоретически политики могли бы изменить ситуацию. У англичан — начав строить отопительные АЭС, как уже делают в Китае. В России — еще проще, благо энергоносители здесь во много раз дешевле: просто подняв минимальные температурные нормы в квартирах до плюс 21 с нынешних плюс 18. Но, по описанным выше причинам, ничего этого не будет: вы не можете спасать населения от угроз, о самом существовании которых вы не в курсе. Спасать утопающих придется самим утопающим.
Как? На этот счет написано уже столько всего, что вряд ли есть смысл повторяться. Стены любой толщины не заменят нормальную (полимерную или минватную) теплоизоляцию по чисто техническими причинам.
Если вы все равно испытываете дискомфорт от прохлады зимой, нужно не полениться надеть нормальное термобелье в количестве, достаточном для того, чтобы полностью исключить дискомфорт. И тем более такого дискомфорта не должно быть во время уличной прогулки зимой, а если он все же есть, нужно кардинально пересмотреть свой гардероб. Сейчас не 1988 год: купить нужные вещи не сложно. Да, это не избавит вас от проблем полностью: вдыхаемый на улице воздух все равно не будет теплым, он все равно достигнет легких, и часть проблем с вязкостью крови никуда не денется. Но это намного лучше, чем вообще ничего.
Тем более что никаких других способов снизить «ментальный дистресс», о котором поведали нам авторы новой работы, все равно нет. И учитывая, что государство о нем ничего не знает, вряд ли они появятся.
