В следующем году команда AG2R La Mondiale пополнит список команд, где выступают родные братья. Вслед за дуэтами Наиро и Дайера Кинтаны, Винченцо и Антонио Нибали, Петера и Юрая Сагана, Элиа и Аттилио Вивиани появится дуэт Оливера и Лауренса Насен.
27-летний Лауренс Насен (Lawrence Naesen) присоединится в команде AG2R La Mondiale, где с 2017 года уже выступает его брат, 29-летний Оливер Насен.
В этом году Оливер Насен финишировал вторым на Милан-Сан-Ремо, поднялся на третью ступень подиума Гент-Вевельгем, вошёл в десятку сильнейших на Туре Фландрии, стал призёром общего зачёта Binck Bank Tour, где выиграл этап, а сезон завершил подиумами на классиках Binche — Chimay – Binche и Париж-Тур.
Лауренс, начавший в 2017 году профессиональную карьеру, последние два года выступал в команде Lotto Soudal. У братьев похожие физические характеристики, оба относительно поздно пришли в профессиональный велоспорт.
Оливер Насен в своё время бросил учёбу в университете, работал водителем по доставке, прежде чем результаты в велоспорте позволили ему в 2015 году продвинуться на профессиональный уровень. Лауренс занялся велоспортом, когда учился в университете, а прежде чем стать профессионалом, провёл два года в той же любительской команде, что и брат.
В интервью Cyclingnews братья Оливер и Лауренс Насен рассказали о себе и о том, каким видят своё будущее в велоспорте.
— Каково это — расти вместе?
Оливер: У нас было нормальное детство, мы часто боролись друг с другом! Большая часть хобби была у нас одна на двоих – мы любили кататься на скейтборде, BMX, и всё такое. Ходили в одну школу, у нас были, за редким исключением, общие друзья. Мы из тех братьев, которые ещё и близкие друзья, хотя за это пришлось бороться.
— Кто выигрывал бои?
Оливер: Я, но до тех пор, пока он не стал больше меня. С тех пор наши бои прекратились!
Лауренс: Вообще-то, мы боролись до тех пор, пока я не положил его на лопатки и не врезал ему по уху. Тогда был последний раз.
Оливер: Я надеялся, что ты это не будешь упоминать. Ну ладно.
— Кто первым начал заниматься велоспортом?
Оливер: Я в 16 лет, почти в 17. Немного поздно, но как насчёт него, он вообще начал в 21.
Лауренс: Да. Я хотел стать учителем, поступил в университет. У меня было немного свободного времени после занятий. Хотелось чем-то заняться, каким-то видом спорта. Я видел, что Оливер начал побеждать в гонках, подумал, что теперь моя очередь делать то же самое.
Оливер: Он завидовал вниманию.
— В то время ваша семья не была велосипедной?
Оливер: Нет. Хотя наш отец спортивный человек, всегда катался на велосипеде, но не больше, чем любой другой житель Бельгии.
Лауренс: В нашем городе была группа велосипедистов, такой туристический клуб. Папа брал нас туда с собой, но это всё.
— В детстве смотрели велогонки по телевизору?
Оливер: Только с 2004 года, когда ему было 12, а мне 14. Как только по телевизору показывали какую-нибудь гонку, мне хотелось её смотреть, не важно, какую. А ему было всё равно.
Лауренс: Я начал смотреть велоспорт по телевизору, когда учился в университете последний год. Помню дуэли Контадора и Шлека. Подумал тогда, что это выглядит интересно.
Оливер: Иногда всё просто, да?
— А потом вы оба стали быстро прогрессировать?
Лауренс: Точно.
Оливер: Ему потребовалось мало времени. Я же не был профессионалом, когда по возрасту уже выходил из андеров. Даже перестав быть андером, я ещё два года выступал в любительской команде. Так что у меня процесс шёл медленнее.
Лауренс: Я начал в предпоследний год в андерах, а в последний стал выигрывать гонки. Я тоже был любителем ещё два года, но после четырёх лет в велоспорте стал профессионалом. Это довольно быстро.
— А до этого занимались каким-то видом спорта?
Лауренс: Я занимался лёгкой атлетикой до 16 лет. После ничего особенного не было.
Оливер: ты занимался BMX.
Лауренс: Это было ради развлечения. Я не участвовал в соревнованиях по BMX, любил только покататься и попрыгать.
Оливер: Позади нашего дома есть небольшой лесок, он там прыгал.
Лауренс: Я выходил с лопатой, потом садился на велосипед и – у-у-у-у, проносился со свистом. Хорошее было время.
Оливер: Я попробовал только раз и переломал кучу костей! Этот вид не для меня.
— Когда росли, выезжали вместе на шоссейных велосипедах?
Оливер: Не так часто, потому что я уже был профессионалом.
Лауренс: Первые два года я тренировался один, просто пару часов каждый день.
Оливер: Когда он окончил университет, мы начали выезжать вместе. Он выступал в континентальной команде, а я был в то время в команде Topsport, так что несколько гонок мы проехали вместе. Потом, когда он стал профессионалом, мы всё время тренировались вместе.
— Теперь тоже вместе тренируетесь?
Оливер. Да, с той же группой, что и Грег Ван Авермат, и все остальные.
— Вы живёте рядом?
Оливер: Пару лет назад я переехал, теперь между нами 10 км. Но сейчас он собирается поселиться в Арденнах со своей девушкой.
Лауренс: Я возвращаюсь. Строю дом совсем рядом, но дом ещё не готов.
— Теперь вы в одной команде.
Оливер: Отлично, правда? С того момента, как он стал профессионалом, мы всё время обсуждали, что было бы круто однажды начать выступать в одной команде. Он перешёл в Lotto, и мы думали, что может быть, там станем выступать вместе, я перешёл в AG2R, думали, что здесь будем вместе. Никогда не знаешь.
— Лауренс, решение о переходе далось легко? У тебя были другие варианты?
Лауренс: Вообще-то, я подписал контракт почти в начале сезона и с другими командами переговоров не вёл. Был счастлив, что смог прийти сюда, потому что одна из моих главных целей в жизни — выступать с братом в одной команде.
— Так что бороться теперь точно перестанете?
Лауренс: Возможно, теперь снова начнём, если нас поселят в одну комнату…
Оливер: В этом всё дело! Мне совершенно не хотелось, чтобы он пришёл в команде просто как мой брат. Совсем не этого я для него желал. Для меня он просто другой гонщик. Не думаю, что он поедет Тур де Франс или что-то подобное. Мы не собираемся выступать весь год вместе. Он сможет открыть себя, будет узнавать команду. Должно быть именно так.
— Как ты убедил его перейти?
Оливер: У нас на самом деле не хватало спринтующих ребят. Поэтому в команде у него будет шанс почти везде. Сколько гонок завершаются общим спринтом? Да почти все. Здесь все счастливы, если попадёшь в топ-5 в спринте. А если в Lotto попадаешь только в пятёрку….у них есть для этого много других спринтеров. Думаю, со спортивной точки зрения у него будет больше шансов развивать себя и в классиках тоже. Нико Денц и Гедиминас Багдонас ушли. Он займёт их место. Физически он сильнее, так что уровень нашего состава на классики повысился, и это отлично.
— С того времени, как ты пришёл, команда прекрасно развивается.
Оливер: С каждым годом становится лучше. В следующем году, возможно, будет борьба за отбор.
— Насколько Лауренс сможет в это вписаться?
Оливер: Всё, что я прошу – выживать как можно дольше, чем позже начинаешь работать, тем ценнее эта работа. Например, Стейна Ванденберга я иногда не вижу первые три часа гонки, но потом он появляется, и его работа очень важна. Мне не приходится думать, потому что всё время со мной рядом есть товарищ по команде, который или тянет, или преследует.
Выживая как можно дольше, сможешь гарантировать, что я никогда не останусь один в группе из 25 ребят. Быть в группе, усиливать команду – то, что необходимо сейчас. Теоретически с этим проблем нет, но на дороге или брусчатке пока что это не получается. У нас сильная команда, но нам необходимо оставаться сильными в самый важный момент гонки.
— Лауренс, насколько тебя мотивирует, что ты будешь работать с братом?
Лауренс: Очень сильно мотивирует. Это другие ощущения по сравнению с прошлым годом, когда я работал на таких ребят как Тиш Беноот или Йенс Кёкелейр. Мне естественнее помогать Оли, чтобы он показал хороший результат.
Оливер: Возможно, он проедет дополнительные километры.
Лауренс: Может, всё к тому же пройдёт более гладко.
— С коммуникацией проблемой не будет…
Оливер: Не думаю. Это легко. В тех гонках, где мы оба участвовали, мы много разговаривали. Я более менее объяснил ему, что надо делать. То же самое, что говорил своим товарищам по команде, говорил и ему. Если я знал, что где-то могут возникнуть эшелоны, то сообщал товарищам по команде и ему тоже, но, конечно, не всем остальным. Его я предупреждал, что даю ему привилегированную информацию, только для него лично.
Лауренс: А я не говорил команде, я сдержал слово!
— Каково это — быть соперниками в гонке?
Оливер: Вообще-то, иногда он меня преследовал.
Лауренс: Правда.
Оливер: Наёмник.
— Лауренс, какие у тебя цели помимо классик?
Лауренс: Моя единственная цель – выигрывать гонки, не важно, какого уровня.
Оливер: Что хорошо в нашей команде, так это полная французская программа гонок, Кубок Франции. Уровень этих гонок намного ниже Мирового тура, но это полезно для настроя, чтобы не забыть, как выигрывать гонки. Многие команды Мирового тура берут молодых гонщиков, которые побеждали в андерах и юниорах не знаю сколько раз. Но им немного трудно сразу начинать выигрывать, они теряют чувство гонки. Поэтому хорошо, что он будет выступать на маленьких гонках, таких, как Дюнкерк. Две многодневных гонки, потом классики, и ещё несколько небольших гонок, потом Вуэльта Испании или что-то ещё. Тогда появятся необходимые качества и шансы на победу.
— Чем вы отличаетесь по физическим данным?
Лауренс. Я выше. Думаю, вес у нас одинаковый. Он более мускулистый, в отличие от меня. Я выше и тоньше.
Оливер: Он немного быстрее в спринте, но я чуть лучше прохожу подъёмы, может, потому что проехал их больше. Не знаю. Когда мы оба в форме, он всегда рядом со мной в гонках.
— А в личностном плане?
Оливер: Ох. Это трудный вопрос! Мы во многом похожи. Оба увлечённые и общительные. Различия? Он очень уверен в себе!
Лауренс: Но он тоже очень уверен в себе!
Оливер: Это правда, мы очень похожи.
— Оли, насколько хорош может быть твой брат?
Оливер: Никогда не надо ставить себе верхний предел, «потолок». Очень сложно сказать. Так как он гоняется не слишком долго, ему есть куда развиваться. В бельгийских командах не слишком внимательно присматривают за гонщиком – ты просто должен быть сильным, типа «увидимся в воскресенье, будь в форме». У большинства бельгийских команд один тренер на 30 человек. У нас же очень много тренеров, так что с ним будут больше работать. А насколько хорош он может быть? Надеюсь, очень хорош. У меня на него большие надежды.
