Такие выживальщики появились много лет назад, но с годами их становится все меньше: жизнь на лоне природы оказалась не так безобидна, как им казалось.
«Новая жизнь на дикой природе» — так называет идею своего странного существования 56-летняя уроженка Британии Линкс Вайлден (то бишь Дикая Рысь). Она объединила вокруг себя многих европейцев, которые ради сохранения окружающей среды добровольно готовы вернуться в Каменный век и жить как пещерные люди.
Линкс начала проповедовать свое «учение» много лет назад. Еще в середине 2010-х она по полгода жила в Вашингтоне, где активно встречалась с людьми и объясняла им необходимость отринуть блага цивилизации и вернуться на лоно природы. На оставшиеся полгода женщина пропадала, отправляясь куда-нибудь в лесную или гористую местность. Там она учила примкнувших к ней последователей искусству выживания.
На доставшееся от матери небольшое наследство она купила в Норвегии участок земли в пять акров, чтобы никто не досаждал ни ей самой, ни всей ее честной компании. Сейчас женщина живет там в юрте, где установлена небольшая печь, проведены водопровод и электричество, а также есть компьютер с подключением к интернету. Линкс признается: с тех пор, когда она могла себе позволить жить в дикарских условиях, прошло много времени и «кое-что изменилось». Теперь она уже не способна ютиться в пещерах и землянках.
Бен Фогл и Линкс
Она рассказала известному британскому журналисту Бену Фоглу, что до сих пор надеется вселить в людские сердца тягу к защите природы от бремени антропогенного загрязнения, и кое-кого ей по-прежнему удается убедить «уйти в леса», но таких все меньше, тем более что сама Дикая Рысь перестала быть такой уж дикой.
Женщина рассчитывает создать сообщество под названием Lithica, собрав в него людей, готовых отказаться от современного образа жизни, вернуться в Каменный век и научиться единению с природой. Но ей самой такие эскапады стали слишком тяжелы. Дело в том, что где-то в своих скитаниях (а Линкс на протяжении нескольких лет активно путешествовала по Европе и, в частности, много кочевала по Франции) она подцепила болезнь Лайма. «Меня сотни раз кусали клещи, и этого, наверное, следовало ожидать», — разводит руками Рысь.
Компьютер и интернет нужны ей для решения психологических проблем. В некотором смущении она призналась, что жить в одиночестве долгими зимними месяцами, подолгу не видя ни единой души, становится для нее все невыносимее. Поэтому общение онлайн отчасти заменяет ей встречи с людьми, которых она лишена, и не дает окончательно скатиться в депрессию. «Мне пришлось пойти на этот компромисс», — говорит Линкс.
Линкс и Бен Фогл в середине 2010-х
«Я непростой человек, во мне долго жила тяга к перемене мест. Видимо, мои давние предки были кочевниками, и их кровь до сих пор гонит меня странствовать. Конечно, такое существование не может быть спокойным. У меня то штиль, то буря. Болезнь Лайма, например, — это сильный шторм», — рассказывает женщина.
Болезнь Лайма — это клещевой боррелиоз, переносимая клещами инфекция, которая при укусе может передаваться человеку и является самым распространенным заболеванием, передающимся таким путем. Бактерии Borrelia, попадая в кровь, вызывают жар, головные боли, усталость и кожную сыпь под названием «мигрирующая эритема» (она выглядит как бледное кольцо на покрасневшей коже и постепенно расширяется).
У некоторых генетически предрасположенных к этому людей болезнь Лайма быстро поражает суставы, сердце, нервную систему и глаза. В большинстве случаев ее удается вылечить антибиотиками, но исход зависит от того, на какой стадии был поставлен диагноз и началась терапия. Если боррелиоз зашел далеко и был застигнут уже на позднем этапе, то считается трудноизлечимым и зачастую приводит к инвалидности или даже смерти.
Клещевой боррелиоз (болезнь Лайма) — обычная история для «дикарей»
Даже после излечения многие пациенты продолжают страдать от некоторых симптомов заболевания, что привело к возникновению теории о существовании хронической болезни Лайма (стойкой инфекции Borrelia burgdorferi). Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) не признает ее как самостоятельное заболевание, но тысячи врачей по всему миру ставят такой диагноз неофициально.
Хроническая болезнь Лайма проявляется субъективными симптомами — постоянной усталостью и повышенной утомляемостью, мышечными и головными болями, затруднениями с концентрацией внимания, периодической ломотой в суставах. Медики, верящие в существование этого заболевания, прописывают своим пациентам длительные курсы антибиотиков в больших дозах. Однако официально принято считать, что Borrelia burgdorferi — это либо недолеченный «классический» клещевой боррелиоз в поздней стадии, либо неврологические последствия тяжело перенесенного боррелиоза, требующие реабилитации.
«Я заразилась от клещей, слишком много клещей кусали меня во Франции, я получала сотни укусов в год, и, наконец, мое тело не могло справиться с бактериальной нагрузкой», — объяснила Линкс. Сейчас она испытывает на себе все «прелести» того состояния, которое называют хронической болезнью Лайма, поэтому жить на лоне природы ей стало практически невыносимо.
Линкс становится все труднее жить без благ цивилизации, и она пошла на компромиссы с самой собой
Теперь женщина хочет заняться просвещением и пропагандой своего прежнего образа жизни. «Хотя сама я больше не могу кочевать по лесам и пещерам, я могу научить этому многих других людей, которые готовы позаботиться о природе и отказаться от ее загрязнения «благами» современной цивилизации», — говорит Линкс.
Летом она собирается организовать на своем участке земли курсы для всех желающих, на которых намерена просветить добровольцев по поводу вреда, причиняемого природе человеком, и провести мастер-класс по выживанию в диких условиях. «Каждый сможет найти свое истинное дикое «Я», которое сидит внутри каждого из нас. Надо начинать с малого, потому что великие мечты начинаются с мелочей», — разглагольствует женщина.
Линкс годами учила своих последователей охотиться с луком и стрелами
Сейчас неподалеку от нее обитают трое мужчин и дама по имени Тесса, которая приехала туда из Гааги, потому что долго искала «такое место». Она, впрочем, больше увлечена внешними атрибутами «ревайлдинга» (так называют движение «возвращенцев» в доисторические времена) типа самодельной одежды, чем концептуальными вещами. «Таких, к сожалению, большинство», — вздыхает Линкс, не теряя при этом надежды с приходом тепла привлечь новых последователей.
